Рукописная книга и ребенок
(из опыта школы «Аз буки веди...»
при Ветковском музее народного творчества)
Сегодня в Ветковском музее около 300 старопечатных и 87 рукописных книг. Это рукописи XVI – XIX вв. Большая часть из них принадлежит старообрядческой культуре. Для краткой исторической характеристики книжной культуры на Ветке уместно привести несколько свидетельств ученых разного времени:
«Ветковские монастыри и скиты были центрами старообрядческого просвещения и грамотности, а также хранилищами старописьменного слова и далеко не всегда только в строго старообрядческом духе и направлении» (М.И.Лилеев. Из истории раскола на Ветке и в Стародубье XVII – XVIII вв.– Киев, 1895. С.219). Особенно старопечатными книгами и рукописями был богат Ветковский Покровский монастырь. «Иконами и книгами Ветка снабжала весь старообрядческий мир» (Н.М. Никольский. История русской церкви.– М., 1983. C.251).
«Особенности... исторических судеб района способствовали сохранению ряда элементов изобразительного и музыкального аспектов древней культуры, составляющей единство с ветковской книжностью» (Из истории фондов научной библиотеки МГУ. М., 1978.С.113).
Из многообразия вопросов, которые могли бы быть поставлены в отношении к ветковской духовной культуре XVII – XX веков, сегодня мы затронем только один, касающийся рукописной книги. Менее того, мы сосредоточимся только на работе местного художника книги. Снова обратимся к свидетельствам исследователей. Найденные на Ветке рукописные книги местного происхождения «позволяют говорить уже с полным основанием о местной школе миниатюры и орнамента» (Памятники культуры. Новые открытия.– М., 1976. С.64).
Стиль украшения местных рукописей предстает как проявление общей художественной культуры Ветки. «Орнаментальное богатство описанных рукописей перекликается с декоративным узорочьем ветковских икон и шитья бисером; сближают их также общее чувство колорита, сходные композиционные мотивы» (Русские традиции.– М., 1982).
Местные художники обращались к древним рукописям (еще в 1970 – 90 гг. здесь найдено несколько рукописей XV – XVII веков). Они были осведомлены в вопросах современной им книжной культуры, о чем свидетельствуют происходящие с Ветки памятники. Мастера, владеющие древней традицией книги, ощущали ее живой и развивающейся. Культурное пространство, в котором происходили поиски собственного стиля, было очень напряженным. На одном полюсе его было каноническое осознание деятельности «ревнителей старины». Так, происходящие из местной летописной традиции документы гласят: «Цветущей убо на Ветке честнейшей обители Покрова пресвятыя Богородицы, при отце Феодосии и приемницех его, священницы совершаху божественную службу, молящеся о мире всего мира,... и иноцы упражняхуся в молитвах и псалмопениях. Отшельницы прилежаху безмолвию и Богомыслию, книгочии углябляхуся в священном писании и писаху своя творения...» (Кратчайшее начертание истории Ветковской церкви. Рукопись конца XIX – начала XX вв., л. 32 обор. – ВМНТ. КП № 493/1). На другом полюсе – живое и активное взаимодействие с новыми художественными стилями, что впрочем, было проявлением общей направленности культуры Ветки, как бы рожденной для диалога.
Для времени складывания стиля характерно разнообразие художественных результатов. Однако общий образный стержень был определен, как кажется, уже в самом начале. В книжном орнаменте побеждает растительный стиль.
Поиски, которые кажутся сегодня чисто декоративными, коренятся в духовной культуре Ветки и в образном мышлении. Ощущая себя садом, взращенным на месте диких, запустелых земель левобережья Сожа, куда пришли насельники в конце XVII века, эта культура стремилась выразить свою садовую, а не лесную суть и во всех своих проявлениях. «Мнози оставляюще своя отечества, течаху во оныя на Ветке прославляемые места... И сицевыми народы пустыя места и зверопаственная населяхуся, и в место древес людей умножение показася, трава и терния растущая в вертограды и садовия обратишася...» (Кратчайшее начертание истории Ветковской церкви. Рукопись ВМНТ № 493/1, список начала XX в. – Опубликовано в ж. «Старообрядец», 1906 г., №№ 3 – 6, 8,9). Ветка наследовала древнее отношение к земле и труду на ней, равно как и к «художествам». Переживание природы, претворяемой по образу Господнего сада, было синкретичным, т.е. включило и древнюю же мысль возделывания души человеческой. Все это вело к развитию растительного стиля в украшении книг. Так, из начальной истории Ветки известно, «что скитники, кроме землепашества, успешно занимались огородничеством, садоводством, пчеловодством, как и другими, более подходящими к скитской жизни промыслами и мастерствами, например, книгописанием, оправой книг, иконописанием» (Лилеев М.И. Из истории раскола на Ветке и в Стародубье XVII – XVIII вв.– Киев, 1985. С. 216).
Фольклорная, по сути, ситуация существования древних художественных ремесел, а также искусства иконо- и книгописания только укрепляла этот синкретизм. Впрочем, ощущение самостоятельности традиции в обработке всех источников, а также и чувство непосредственного взаимодействия с живой природой, отливавшееся в язык выражения духовных чаяний и убеждений – всегда и определяло собственно стиль.
Многолетние наблюдения за воплощениями образа сада в разных произведениях ветковских мастеров обнаружили такую характерную черту орнамента: на чеканных и гравированных окладах, в чеканке по левкасу на фонах – светах икон даже в случае симметричного размещения элементов, «травы» исполнялись свободно и вручную. Впечатление от подобного украшения напоминало впечатление от свободно растущих, живых побегов и цветов. Древняя традиция здесь ритмически сливалась с новыми веяниями — живоподобностью светотеневых изображений того же растительного орнамента. Возникало ощущение природного роста и процветания, управляемого силами притяжения земли и солнечного света. Эта же космологичность жила и в рукописных буквицах, свободно развивающихся в пространстве места. Вслед за старыми мастерами мы ощутили сохранение древнего архетипа книги — райского сада, с насеянной «добрым, разумным и вечным» нивой, с чистыми пустыми полями вокруг буквенного посева и с растущим в начале всего райским древом заглавной буквицы – инициала.
Восприятие книги – иного мира – вошло в книжную культуру всех последующих времен, в современное чтение.
Последнее обстоятельство привело нас к мысли, что наилучшими восприемниками живого образа книги – сада могут быть маленькие дети, недавно научившиеся читать и не потерявшие еще ощущения волшебства грамоты и книги вообще. В программе школы «Аз буки веди» мы запланировали несколько занятий по рукописной книге, содержание которых изменяется по мере подрастания ребенка. Одно из начальных мы назвали «Как вырастить буквицу в книге – саду».
Сам образ старинной книги впечатляет детей. Здесь они наяву видят, как невидимыми бороздками прочерчивались, как бы вспахивались линии строчек, как писались – насеивались черные буквы – семена. Материалы письма – льняная в основе бумага, дубовые орешки чернил, птичье перо — осмысливаются как символы целого мира. Земля, деревья и небо в образе птицы участвуют в написании. Буквица растет на странице (в маленькой стране) подобно дереву. Как вырастить ее? А как вообще растет дерево — всегда красивое для нас? Какие силы воздействуют на этот рост? Мы обнаруживаем, что земля притягивает к себе, а ветки тянутся к свету, сама же энергия роста, жизнь — заключается в стремлении ростка стать деревом. Вслед за этим предлагаем детям стать самим деревцем — чтобы ощутить, как нужно расти.
Каждый ребенок встает в позицию «ноги вместе». Теперь, не сходя с места, он пробует протянуть руку в сторону и чувствует, как сразу меняется равновесие — «земля притягивает». Что нужно сделать, чтобы не оторваться от земли, но чувствовать себя свободно, не напряженно? Дети обнаруживают, что изогнувшись телом, стоять «деревцу» гораздо легче.
А какую буквицу мы сейчас собой изобразили? Оказывается, это буквица «Г».
Предлагаем «потанцевать» так, как деревце, не сходя с места. Малыши с удовольствием ритмически изгибаются, открывают в себе «Т», «Ф», «Р», «К»...
Теперь обращаемся к рисованию. На большой доске и на листках бумаги «сеем семечко» буквы и рисуем ростки из него. Мы будем растить буквицу «С». Стебель изгибается, «чтобы не упасть» и склоняется в сторону. Из семечка растет второй росток, это низ буквицы. Вспоминаем, что держаться деревцу помогают корни, поэтому вниз от семечка пускаем чудесные завитки. Деревцо может расцвести. На него прилетают птицы — тоже волшебные. После собственного рисования смотрим, как буквицу «С» «выращивали» наши прадеды — видим, как бесконечно разнообразие инициалов. «Это как деревца растут — нет одинаковых», — заключают дети. Видим, что раскрашивались буквицы также различно — есть место фантазии каждого ребенка, буквицы получаются индивидуальные по характеру, но единые по стилю.
Если теперь снова взглянуть на страницу рукописной книги, можно обнаружить, что чудесное дерево – буквица не просто растет на краю «засеянного поля», оно находится в начале всего написанного. Мы рассказываем об образе райского сада и райском древе. Не с него ли падают семена «разумного, доброго, вечного»?
Сегодня мы рисовали «свободные» буквицы, полностью похожие на растения. Но во многих книгах есть и другие — где ростки обвиваются вокруг прямых опор, как вьется лоза в саду. С помощью опоры можно вырастить любую буквицу.
На память дети получают образцы прорисей буквиц из местных рукописей — с предложением раскрасить их и придумать поздравительную открытку для любимых людей. Пусть хорошие слова начинаются с чудесной буквицы – древа.
По результатам своей многолетней работы в собирании, изучении местной рукописной книги специально для этого начального занятия с детьми мы выпустили книжку – раскраску «Ветковская буквица». Копии с инициалов старых рукописей выполнила и раскрасила главный хранитель музея Светлана Ивановна Леонтьева. Текст «Как вырастить буквицу в книге – саду» написала директор музея Нечаева Галина Григорьевна. Мы использовали слайды книг нашей коллекции. Издание осуществили благодаря творческому сотрудничеству с гомельским издательством «Сож».
В местной летописи мы прочли слова, которыми и хочется закончить это выступление: «Нам ныне хлеб, будущим же родом мед, так сладки древние повести новородящимся бывают».
|
